Месть на все времена [сборник] - Николай Иванович Леонов

и след простыл. Никто из жильцов того дома его не заметил. Медики отвезли пострадавшую в клинику, там извлекли нож, зашили и обработали рану. Потом они отпустили девушку домой, назначив курс антибиотиков и сообщили, что ей несказанно повезло. Все дело в том, что удар пришелся в область грудной клетки, шел сверху вниз и нанесен был неуверенной, нетвердой рукой. Клинок распорол тонкую куртку, вошел под кожу, скользнул по ребрам и остался на глубине в сантиметр. Нож не только не задел жизненно важных органов, но и вообще не слишком сильно повредил ткани организма. Следователь счел, что преступник был под воздействием алкоголя или наркотических средств. Возможно, не имея опыта, он попытался ограбить случайную прохожую, переволновался или испугался криков и сбежал с места преступления, забыв о своей первоначальной цели. На ручке ножа не удалось обнаружить отпечатков пальцев, свидетели не видели нападавшего, перепуганная потерпевшая не сумела дать четкое описание лица или составить фоторобот. Поэтому следствие зашло в тупик. До сего дня дело пылилось на полке, было приостановлено.

– Обязательно свяжитесь с медиками, запросите карту пострадавшей, снимки, если их делали, и отправьте нашим специалистам на исследование.

– На предмет чего, позвольте поинтересоваться? – произнес капитан.

– Нам важно знать, действительно ли удар был нанесен нетвердой рукой, или же легкость травмы объясняется ловкостью Жанны Хохловой.

– Не понимаю, зачем в этом копаться, – заявил Серов. – Не лучше ли поднять все материалы о нападениях и несчастных случаях, произошедших с бывшими учащимися десятого «Б»?

– Материалы запросить и изучить, конечно же, нужно. Но сейчас гораздо важнее выяснить степень причастности Жанны Хохловой ко всем этим происшествиям.

– Для этого нужно копаться в нападении на нее лично?

– Конечно. Не забывайте, что Жанна – особа расчетливая. Кроме того, она врач, пусть и ветеринарный, но представление об анатомии человека имеет. Значит, сама могла нанести себе тот удар ножом. Ведь преступника, кроме нее, никто больше не видел и не слышал. Стало быть, мы непременно должны задать себе вопрос: а был ли вообще высокий парень в толстовке?

– Допустим, что его не было, она все это устроила сама. Но зачем, собственно?

– Чтобы снять с себя подозрения, разумеется. Она должна была понимать, что рано или поздно этой серией происшествий заинтересуются сотрудники органов правопорядка, свяжут все, начнут проверять факты и задавать вопросы.

– Первые из них возникнут к тем людям, которые продолжают жить в Ростове-на-Дону, но ни разу не подвергались нападениям, до сих пор живы и здоровы, – догадался Андрей.

– Именно так. Я же говорю, Жанна – персона расчетливая. Она умеет думать на несколько ходов вперед.

– А также заметать следы, – добавил капитан. – Сколько мы под нее ни копаем, но у нас по-прежнему нет даже оснований на допрос эту Хохлову вызвать, не то чтобы задержать.

– А может, наружку за ней пустить? – предложил лейтенант Павлов. – Почему нет? Все это время она что-то планировала, проворачивала. Не сидит же сейчас на месте, наверняка что-то замышляет.

– К сожалению, под эти соображения нам людей никто не выделит, – заявил капитан и отрицательно покачал головой.

– Да, наверное, – сказал Гуров. – Но мысль насчет наружки довольно дельная. Кроме того, я не вижу других вариантов. Так что попробую решить этот вопрос, свяжусь со своим начальством.

– Пробуйте, товарищ полковник, – проговорил Серов.

Он уже вроде бы смирился с тем фактом, что московский гость внедрился в расследование, работает над их делами и даже распоряжается здесь. Но при малейшем упоминании о широких полномочиях Гурова у него мгновенно портилось настроение.

Погода неожиданно испортилась. Утро следующего дня выдалось пасмурным и дождливым.

Гуров позавтракал в ожидании водителя, чтобы, как и всегда, отправиться в отделение полиции и продолжить расследование. Потом, подчиняясь неожиданному порыву, он решил проведать Марину с Еленой, не только узнать, как дела у девушек, но и взглянуть на обстановку собственными глазами.

– Здравствуйте, Саша и Лев Иванович! Как хорошо, что вы позвонили. Я как раз сама собиралась набрать вас, – сказала Марина, отворяя дверь и пропуская их внутрь квартиры.

Девушка была полностью готова к выходу, одета и накрашена, несмотря на раннее утро, словно и не ложилась спать сегодня. Ее голос был бодрым и довольно взволнованным.

– Доброе утро. У вас все нормально? Где Елена?

Полковник с водителем прошли в гостиную и привычно устроились на диване и в кресле.

– Докладываю! – Марина озорно усмехнулась. – Дежурство прошло без происшествий, с моей подопечной все нормально. Она сейчас собирается на работу.

– Хорошо. Тогда чего ты взвинченная такая? Есть какие-то новости? Что-то по делу?

– Да, я тут работала над коллажем.

– Я со всей нашей суетой почти забыл про это психоделическое изображение, – сказал Лев Иванович.

Он обернулся и увидел, что девушки пристроили обеденный стол прямо под стеной, разложили на нем альбомы, фотографии, листки с заметками. Это означало, что Марина развернула весьма бурную деятельность.

– И что? Тебе удалось выяснить нечто важное? – поинтересовался полковник.

– Лев Иванович, тут изображен практически весь класс. Я в этом уверена. У нас получилось восстановить некоторые фото. Елена помогла мне узнать ребят. У многих порезаны тела, лица или даже совсем отсутствуют некоторые фрагменты, плюс все круто перемешано, поэтому раньше настолько непонятно было. Но это точно одноклассники Елены и Жанны. Мы ориентировались по цельным кадрам из истории десятого «Б», которые есть у Елены в альбоме.

– Хорошо. На загадочном коллаже, подаренном Елене неизвестно кем, изображен десятый «Б» класс целиком.

– Скорее не целиком, а фрагментарно, – заявила Марина и иронически хмыкнула.

– Да, нарезка фрагментов из бывших одноклассников. Что нам это дает? Вы пытались сверить изображения со списком погибших или пострадавших ребят? Может, это некая форма угрозы или намек, который делает преступник. Он заявляет, кто именно будет наказан за давние обиды.

– Нет, я не думаю, не вижу системы. Здесь есть и погибшие, и те, кто отравился или пострадал от других причин. Как, кстати, и те люди, которые сейчас спокойно живут за границей или просто пока никак не пострадали от действий злоумышленника. Все их изображения в той или иной степени изрезаны. Поэтому по ним нельзя сделать выводы о том, как именно преступник планировал расправляться со своими жертвами, в какой очередности, на кого больше зла затаил, и так далее.

– Понимаю. Но, судя по твоему тону и оживленному виду, нечто любопытное тебе все же удалось найти, – предположил Гуров.

– Да, именно так. Я нашла еще одно изображение Елены, разбитое на фрагменты, и восстановила фото, сделанное в другой день и не в Питере. Она вообще затрудняется сказать, где и когда это произошло. Но рядом